Дворец волшебницы

Время от времени над Мессинским проливом, разделяющим Италию и Сицилию, между водой и небом танцуют и мерцают замки, дворцы с балконами и переполненные наро­дом улицы.

Эта динамичная картина, назы­ваемая фата-морганой — по имени мифической Феи Морганы, едино­утробной сестры короля Артура, волшебницы, которая, по преданию, жила там, в хрустальном дворце у моря, — просто мираж. Он образуется от изображений рябящего моря или, иногда, от сочетания изо­бражений ряби и реальных удален­ных зданий, скал и деревьев, со­бранных воедино и искаженных слоями горячего и холодного возду­ха над заливом. Меняющие направ­ление ветры придают изображениям дополнительную пульсацию, застав­ляя фату-моргану попеременно на­ходиться у моря и у воды, быть то яркой, то темной, изображать то замки, то колонны, то деревья.

Аналогичные  миражи,   которые также  стали  называть  фата-морга-

ной, наблюдались над большими пространствами воды и льда и в других местах мира. Каждый год на леднике Муир возникает Без­молвный Город Аляски; по словам некоторых экстравагантных наблю­дателей, он представляет собой на удивление удаленный мираж анг­лийского города Бристоль, распо­ложенного за2500 миль. На са­мом деле его источник более прозаичен — это сильно пересе­ченная местность самой Аляски, визуально трансформированная слоями воздуха.

Первое весеннее солнце

Осенью 1596 года непроходимые ар­ктические льды вынудили голланд­ского первопроходца Виллема Ба­ренца и его команду зазимовать на северном острове Новой Земли, се­вернее Сибири. Опустилась долгая арктическая ночь, солнце неделями оставалось под горизонтом. И вот в один из дней конца января Баренц с удивлением увидел, как над южным горизонтом выглянул солнечный ободок — на две недели раньше по­ложенного срока.

Баренц оказался свидетелем яв­ления, которое затем стали назы­вать «новоземельским миражем» и которое имеет место, когда солнеч­ный свет входит в околоземный слой чрезвычайно холодного возду­ха. Этот слой служит своеобразным светопроводом — он отклоняет свет так, что тот огибает землю и иногда распространяется на такие расстояния, что кажется, будто из-под арктического горизонта появи­лось солнце и до времени наступи­ла весна.

Мерцание

Каждую ночь звезды исполняют свой замысловатый танец — мер­цание. Как видится с Земли, они меняются в размерах, разгораются и тускнеют, а подчас вспыхивают ра­дужным многоцветьем. Это изы­сканное представление поставлено не самими звездами, а атмосферой

Земли. Звезды покачиваются каж­дый раз, когда на линии взгляда с Земли на небо меняется плотность воздуха. Если погодные условия и ветер приводят воздух в движение, это происходят непрерывно.

Воздух действует и как призма, в разной степени преломляя или от­клоняя составляющие звездного света. Так как преломление слегка разводит пути различных цветов, каждый цвет смещается и рябит не­зависимо от остальных, в результа­те чего создается мерцающее мно­гоцветное изображение звезд. Самые яркие звезды искрятся, как ворох драгоценных камней.

Звезды выглядят ярче мороз­ными ночами, поскольку холодный воздух высокой плотности стабиль­нее и однороднее, чем теплый и влажный, и при его прохождении звездный свет испытывает сравни­тельно небольшие искажения.

Призрачные огни Западного Техаса

Техасский поселенец Роберт Алли-сон, должно быть, насмерть перепу­гался, увидев на пустынной равнине дальние бивачные костры. Шел 1883 год, и апачи не выражали особой радости, когда поселенцы, вроде Аллисона, вторгались на их территории. Но, всмотревшись в сумерки, он понял: это не засада апачей. В отличие от бивачных костров, огни плыли и под­прыгивали среди низкорослого кус­тарника, будто резвились. Аллисон более не опасался за свой скальп, но мысль о том, что же именно светило этой ночью, так и не покидала его.

Обнаруженные Аллисоном так называемые «огни Марфы» (свое наименование они получили от вы­росшего неподалеку городка Мар­фа) — классический пример явления призрачного огня. Возникая ниотку­да, эта светящаяся масса подскакивает, мчится стрелой, извивается и плывет, редко поднимаясь выше вершин деревьев. Она имеет сферическую или яйцеобразную форму и достигает в диаметре трех футов. Цвет ее свечения чаще всего светло-голу­бой или белый, хотя иногда он переходит в зеленый или красный.

В большинстве местностей призрачные огни вспыхивают нерегулярно, но «огни Марфы» можно наблюдать почти каждую ночь каждого сезона. В прошлом столетии их танец во тьме наблюдали многие тысячи очевидцев. Реальность «огней Марфы» не вызывает сомнений.

С первого знакомства люди горели желанием объяснить это явление, и авторы россказней и мифов об «огнях Марфы» не стесняли своей фантазии. Огни считали духами бизонов, кающимися индейскими воинами, слепой индейской принцессой. разыскивающей своего пропавшего возлюбленного, мстительным шерифом, неустанно преследующим убийцу своей жены, или частями те­ла разорванного на куски охотника.

Эти фантастические истории не внушают доверия, но верно и то, что более рациональных причин наука не установила. В других местах при­зрачные огни подчас оказывались блуждающими огнями — каким-то образом загоревшимся метаном, ис­пускаемым на болотистой местности при гниении органических веществ. Но Техас засушлив, и «Марфа» в этом смысле не исключение. Внешне «огни Марфы» напоминают светя­щиеся шары статического электриче­ства, называемые «огнями Святого Эльма», но последние возникают при условиях, которые здесь отсут­ствуют. Свечение могло бы принад­лежать форфоресцирующим минера­лам, но таковых здесь геологам обнаружить не удалось.

Согласно некоторым ученым, наиболее правдоподобна гипотеза, основанная на явлении так называе­мого атмосферного туннелирования — особого вида миража, при ко­тором свет, повторяя контуры Земли, проходит большие расстоя­ния. В 1973 году в попытке подтвердить гипотезу туннелирования геоло­ги Пат Кении и Элвуд Райт разме­тили местность, что позволило им вычертить траектории движения ог­ней и связать их с траекториями пе­редних фар автомобилей на далеком шоссе. Однако как-то ночью они на­блюдали, как один из призрачных огней описал петлю, а другой двигал­ся взад-вперед, «словно качаясь в кресле-качалке»; маловероятно, что эти маневры принадлежали автомо­бильным фарам.

Еще один возможный источник появления преломленного света в «Марфе» — планеты и звезды. Хотя эти небесные тела, по-види­мому, недостаточно ярки, они име­ют историческое преимущество над фарами — они, как и «огни Мар­фы», были видны задолго до появ­ления автомобиля.

Световые шоу

Северное сияние почти всегда пред­ставляет из себя расплывчатое ро­зовое свечение или беловатый све­тящийся свод в северном ночном небе. За полмира, в высоких широ­тах южного полушария столь же сдержанно проявляет себя южное сияние. Но стоит хлынуть огромной волне электрически заряженных ча­стиц, вырвавшихся из Солнца, — а это периодически происходит во время цикла солнечных пятен, — и несколько дней спустя скромные сияния разражаются волшебным представлением.

Свидетелем одного такого спек­такля на Балтийском море летним вечером 1962 года стал английский писатель Роджер Пилкингтон. Сна­чала он увидел мерцания, затем за­рево, распространившееся на полне­ба. «Эта область становилась ярче и краснее, ее словно объяло пламя, из нее устремились пурпурные полосы, исчезая в мерцающей зеле­ни», — писал он. «Исподволь ста­ли образовываться гигантские складки, они колыхались, как вели­колепного цвета полотнище пере­ливчатого шелка, которое треплет ветер. Из бесконечности космоса развернулся веер лучей, ярких, как прожекторные, пронзая правую часть неба». Через час северное си­яние пропало.

Свет сияния излучают атомы и молекулы кислорода и азота после соударения с заряженными части­цами солнечного ветра. На различ­ных высотах появляются разные цвета. В ста двадцати милях над поверхностью Земли и выше гос­подствует красный цвет. Ниже цвет меняется на зеленый; самая нижняя часть сияния, в пятидеся­ти—шестидесяти милях от земли, багрянистого цвета.

Одно из самых непредсказуе­мых природных явлений, северное сияние облекается в бесчисленные формы, и некоторые из них не со­гласуются с принятыми научными представлениями. Так, один из кор­респондентов «Журнала Королев­ского Астрономического общества Канады» сообщил об особо ярком сиянии над Виннипегом, которое выбрасывало тонкие столбы все ни­же и ниже, пока они не коснулись земли. Однако, по мнению боль­шинства ученых, сияние никогда не опускается ниже примерно пятиде­сяти миль от земли.

Зеленое солнце

Порой, когда вечернее солнце почти готово исчезнуть под низким безоб­лачным горизонтом, крохотный ку­сочек солнечного диска, который все еще виден, становится ярко-зеле­ным. Это явление, названное за не­долговечность «зеленой вспышкой», наблюдается лишь тогда, когда ат­мосфера столь чиста, что она пре­ломляет или отклоняет солнечный свет в точности как призма, разделяя его на цвета спектра.

Цветные изображения солнца располагаются одно над другим, на самом верху — пурпурное, в самом низу — красное. Однако волны фиолетового и синего света сильно рассеиваются атмосферой, и созда­ваемые ими изображения практиче­ски невидимы. Самый ближний к земле красный свет отклоняется слабо, так что, когда солнце сколь­зит за горизонт, земля первым из всех цветов отсекает красный. В этот момент умирающий свет лиша­ется всех цветов, кроме одного — зеленого, а тот неожиданно вспыхи­вает и тут же затмевается.

В редкий вечер, когда воздух сверхъестественно чист и рассеяние света минимально, явление вспыш­ки может превзойти само себя: зе­леный поочередно уступает место синему, затем пурпурному и, нако­нец, в последнюю секунду — ярко-фиолетовому.

Голубые небеса и огненные закаты

Голубое небо Земли — это экзоти­ка, исключение, сравнительно с почти всеобъемлющей чернотой космического пространства. На Лу­не даже в полдень небо выглядит черным как смоль; астронавт, вгля­дываясь в небо с ярко освещенной поверхности Луны, не видит на не­босводе ничего, кроме сверкающих звезд. А небо земного дня настоль­ко ярко, что даже ярчайшие звезды затмеваются завесой голубизны.

Это различие обусловлено зем­ной    атмосферой.    Она   содержит

крохотные частицы — молекулы газа, капельки воды и частицы пыли, — которые отклоняют сол­нечный свет определенных длин волн от исходного направления и рассеивают его во все стороны. В результате свет заполняет небо — но свет не всех длин волн. Неко­торые компоненты солнечных лу­чей — с более короткими длинами волн, что соответствует «голубо­му» концу спектра, — рассеива­ются сильнее других, и в резуль­тате цветом, который окрашивает

земную атмосферу, становится го­лубой.

Более длинные волны оранжево­го и красного света, на которые ат­мосферные частицы оказывают мень­шее влияние, движутся подобно большим океанским волнам, которые переливаются через маленькие кам­ни, не дробясь. На закате, когда солнце опускается к горизонту и све­ту приходится проделывать более долгий путь через земную атмосфе­ру, именно упрямые длинные крас­ные волны в наибольшем количестве достигают глаза, окрашивая вечерний мир в красный и оранжевый цвета.

Зеленые луны и яркие вечерние зори

Глубокого пурпурного цвета заря, которая иногда задерживается в не­бе после заката, вдохновляла поко­ления поэтов и сочинителей песен. Своей волшебной яркостью она обязана туманному небу, которое смешивает красные лучи заката с голубыми, падающими сверху, да­вая пурпурный свет.

Плотные   тучи   вулканических частиц    могут    рассеивать    более

длинные волны света, сотворяя причудливо-великолепные эффекты. После того как колоссальный взрыв индонезийского Кракатау в 1883 году выбросил в атмосферу громад­ное количество вулканической пы­ли, наблюдатели по всей земле со­общали о таких сюрреалистических зрелищах, как изумрудно-зеленый полумесяц на фоне заката глубоко­го малинового цвета. Еще более

впечатляющим было нечто вроде второго заката, когда после наступ­ления темноты и появления первых звезд запад воспламенялся вновь. Эту ослепительную вечернюю зарю, которую один очевидец охарактери­зовал как «необъятную кроваво-красную простыню», явно сотвори­ла очень высокая туча пыли. Случались вечера, когда такая заря длилась целый час.