Миры льда и холода...

Снежное оружие

Солдатам, которые во время Первой мировой войны сражались на горных аванпостах в Тирольских Альпах, лавины угрожали и как враждебные стихии, и как оружие в руках врага. 13 декабря 1916 года короткая отте­пель вызвала более сотни снежных обвалов, прогрохотавших по восточ­ным склонам Альп; это самое страш­ное в истории бедствие, вызванное природной лавиной, погубило до де­сяти тысяч австрийских и итальян­ских военнослужащих.

Солдаты обеих воюющих сто­рон приспособили лавины в насту­пательных целях. Артиллеристы выпускали по заваленным снегом склонам серию снарядов с таким расчетом, чтобы лавина обруши­лась на головы их врагов. Как по­лагают, в такого рода завалах по­гибло от сорока до шестидесяти тысяч солдат; тела жертв продол­жали находить даже в пятидесятых годах.

Самая холодная пустыня

Покрытая льдом в среднем двух­мильной толщины, щедрая на бура­ны и слепящие снежные заряды Антарктида является крупнейшей пустыней мира. В эквивалентном перечислении этот континент полу­чает в среднем всего шесть дюймов дождевых осадков в год — лишь чуть больше, чем Сахара.

Наряду с тем Антарктида — самый холодный континент, даже несмотря на то, что солнечных ча­сов ему достается больше, чем теп­лым эквивалентным регионам. Но на экватор солнечный свет падает абсолютно отвесна и, совершая от­носительно короткий путь в атмос­фере, сохраняет свое тепло, к полю­сам же он доходит под острым углом, минуя в атмосфере большее расстояние и теряя большую часть своей тепловой энергии. Дополни­тельно Антарктиду охлаждает снежный покров, который отражает вспять более 80 процентов солнеч­ной анергии, вместо того чтобы по­глощать лучи, тем самым превра­щая их в тепло.

В шарике для настольного тенниса

Одну из наибольших опасностей при антарктических путешествиях пред­ставляет «белая мгла» . «Белая мгла» случа­ется во всех районах мира, где снег покрывает обширные равнинные пространства. Ее причиной могут быть туман, нестихающий ветер или дисперсные осадки. Ровная сплош­ная облачность рассеивает свет и за­ставляет его отражаться между обла­ком и снегом, что стирает все различия между небом и землей.

В условиях, когда горизонт пе­рестает служить опорой зрительно­му восприятию, почти невозможно оценить глубину или расстояние; то, что кажется железной бочкой со смазочным маслом, лежащей в 100 ярдах, может оказаться банкой кон­сервированного супа, находящейся на расстоянии вытянутой руки. Те­ни и особенности рельефа исчезают. Ямки и большие расселины ледни­ка в равной мере неотличимы от ок­ружающего снега, и один-единст­венный шаг может привести к падению со смертельным исходом.

Часто все вокруг начинает плыть перед глазами, и возникающее головокружение делает опасным каждое движение. Особую угрозу «белая мгла» представляет для авиаторов, которые поневоле влета­ют в нее, пытаясь приземлиться.

Ветераны Антарктики уже дав­но выработали единственное прави­ло поведения, позволяющее вы­браться невредимым из «белой мглы», по крайней мере, на земле: сиди и жди, когда она пройдет. Ра­но или поздно освещение снова бу­дет нормальным, подробности ланд­шафта станут различимыми, тогда и удастся возобновить путешествие.

Окрашенные айсберги

22 марта 1971 года члены экипажа британского корабля «Джон Биско», осторожно нащупывая путь в холод­ных антарктических водах у Южных Оркнейских островов, высмотрели нечто из ряда вон выходящее — дюжи­ну айсбергов, испещренных полосами и полосками — точно стадо замерз­ших экзотических животных. Одна ледяная гора, напоминавшая гигант­скую зебру, насчитывала по своей стоярдной длине более двадцати раздели­тельных вертикальных полосок. Были и пегие, и с широкими полосами, и с пятнами черного и белого цветов.

Это были выдающиеся образцы пестро окрашенных айсбергов, с ко­торыми подчас сталкиваются моря­ки в полярных морях. К сожале­нию, после стольких встреч с ними не получено ясного объяснения при­роды окрашивания айсбергов. Не­которые темные полосы — как у «замерзших зебр», встреченных «Биско», — можно приписать сло­ям осаждений, которые внедрились в ледник, породивший айсберг. Но и куда более темный лед бывает кристально чист, да и сказочные го­лубые и зеленые ледяные корабли, иногда плывущие по холодным во­дам, никак нельзя объяснить осаж­дениями горных пород.

Горячие озера и тюленьи мумии

В шестидесятых годах нашего века американские ученые, прорубив на ан­тарктическом озере Ванда лед, обнару­жили под ним четыре раздельных слоя воды, каждый из которых был солонее и теплее того, что лежал на нем. На са­мом дне, примерно в двухстах футах под замерзшей поверхностью, гряз­ный, насыщенный солью тузлук обнаруживал удивительно высокую температуру — 77° градусов по Фаренгейту.

Озеро Ванда — одно из множе­ства соляных озер, которые разброса­ны в так называемых безледных долинах Трансантарктических гор. Эти озера существуют благодаря уникаль­ному сочетанию условий.

Озера бессточны и питаются пото­ками талой ледниковой воды, содержа­щей малые количества солей и других

минеральных веществ. За сотни тысяч лет в некоторых из этих озер накопились значительные количества солей; из-за отсутст­вия циркуляции они распредели­лись послойно. Как ни парадок­сально, согревать воду помогает ледяной покров озер — верти­кальные кристаллы, из которых он состоит, передают свет в глубины, где тот поглощается темным, тяжелым рассолом, превращаясь в тепло.

К числу этих озер можно отнести «Озеро Мумии», названное из-за му­мифицированных тюленей, обнаружен­ных у его берегов. По-видимому, те заползли с простирающегося в шест­надцати милях отсюда морского побе­режья и погибли от суровых природных условий.

Арктическая дымка

В 1972 году специалиста по физике атмосферы Гленна Шоу из Универ­ситета Аляски попросили отправить­ся в городок Барроу, расположенный на побережье Северного Ледовитого океана в 300 милях севернее Поляр­ного круга, с тем чтобы измерить со­держание пыли в воздухе. Шоу по­считал поездку пустой тратой времени. «Каждый знал, — писал он позже, — что местность там очень чистая». Ему предстояло убедиться в обратном.

Первые подозрения появились у Шоу, когда он еще не сделал и шага на Севере: глянув в окно самолета, он увидел толстый слой дымки, по­крывавший промороженный грунт. На земле Шоу тут же обнаружил, что небо выглядит молочно-белым, а не ярко-голубым, как положено чис­тому небу. Поработав фотомет­ром — прибором, измеряющим поглощение солнечного света взвешейными в воздухе частицами, — Шоу пришел к заключению: аркти­ческая атмосфера не девственно-чи­ста, а загрязнена.

Немногие из коллег Шоу согла­сились с его выводом. Один выразил сомнение в правильности показаний фотометра, другой объяснял, что ес­ли в тамошнем воздухе и есть части­цы, то это кристаллики льда. Но и в последующие два года Шоу по-прежнему выявлял присутствие за­грязнений. Затем, в 1976 году, бри­гада исследователей из Университета штата Род-Айленд приступила к не­посредственному отбору проб возду­ха в районе Барроу. В течение следу­ющих нескольких лет ученые подтвердили наличие неожиданно высоких концентраций ванадия, мышьяка и других промышленных побочных продуктов. Дальнейший анализ, включавший кропотливое со­поставление арктических загрязне­ний с пробами воздуха, отобранными по всему миру, ус-

тановил, что принесенная ветром в Барроу грязь имеет европейское и советское происхождение.

К началу восьмидесятых годов даже упорным приверженцам пред­ставлений о прозрачности и чистоте арктического воздуха стало ясно: девственная Арктика ушла в про­шлое. По-видимому, каждую осень и зиму сезонные потоки холодного су­хого воздуха вытягивают европей­ские загрязнения к полюсу, где те смешиваются с водяными парами, по­рождая густую арктическую дымку.

Воздух у Южного полюса оста­ется чистым — во всяком случае по­ка; это, пожалуй, чистейший воздух на земле. В ясный антарктический день видимость может достигать 135 миль. В южном полушарии находит­ся относительно мало источников за­грязняющих веществ, а господствую­щие ветры не увлекают загрязнения к полюсу.

Невероятный лед

Немногие местности кажутся менее гос­теприимными, чем лавовые потоки вбли­зи Грантса, штат Нью-Мексико. Коря­вые и колючие каменные гребни струятся через иссушенную, выжженную солнцем землю, лишенную рек и растительности. Иногда встречаются пещерообразные углубления — там тонкая, как бумага, корка провалилась в пустоты образован­ных вулканическими газами пузырей. Летом на дне таких ям температура зна­чительно выше, чем на поверхности. Но одна из них, не в пример остальным, по­лучает блаженное охлаждение от возду­ха, который течет из примыкающей пе­щеры с ледяными стенами. В былые времена лед этой пещеры становился ис­точником воды и прохлады для ее посе­тителей; теперь он — источник изумле­ния туристов.

Лед образует массивное отложение около пяти футов высотой и сорока фу­тов в поперечнике, которое заполняет по­лость в том, что некогда было докрасна раскаленной лавой. При застывании ла­ва захватила пузыри воздуха, которые ныне служат теплоизоляцией. Лед, слег­ка окрашенный в зеленовато-голубой от­тенок перенесенными по воздуху загряз­нениями, сформировался во времена, когда в этом регионе было значительно холоднее, чем теперь, и испещрен тонки­ми полосками пыли, оседавшей на после­довательно замерзавшие слои воды. Ка­ким бы иссушающе горячим ни был наружный воздух в непосредственной близости от этого природного ледника, лед подтаивает лишь чуть-чуть, выделяя тонкую струйку воды. Зимний дождь и снег восполняют растаявший лед; впро­чем, за последние годы объем отложения постепенно уменьшался.